С.А.Новосельцев о Качканаре

Деловой Квартал опубликовал интервью с Сергеем Новосельцевым, бывшим директором радиозавода. Полностью интервью можно прочесть по ссылке http://www.dkvartal.ru/intervi. Ниже представлена часть, посвященная Качканару.

Активные продажи в эпоху развитого социализма и развивающегося капитализма

В 1986 г. Сергея Новосельцева министерские чиновники пригласили на Качканарский Радиозавод — уже не заместителем, а самым настоящим директором. Он, недолго думая, согласился, хотя и знал, что идет, по сути, вытаскивать предприятие из кризиса. Говорит, Качканар понравился — «чистенький, ухоженный, уютный городок, присыпанный снегом, как на рождественской открытке». А положение на предприятии совсем не походило на святочную идиллию. На заводе была немыслимых масштабов затоварка электротехнической аппаратурой. Склады, подсобные помещения, все коридоры и проходы были забиты усилителями, колонками для культурно-массовых мероприятий, музыкальными инструментами — в общей сложности на 12 млн руб. Новосельцеву пришлось вести активные продажи.

— Я нашел на заводе энергичную, шуструю женщину-диспетчера, предложил ей процент от объема проданной техники. Эта дама стала колесить по стране, предлагая аппаратуру сельским домам культуры и концертным площадкам. Объемы продаж стали неуклонно расти. По сути, моя подчиненная занималась маркетингом, без чего сегодня не выживает никто.

Новосельцеву удалось расчистить штабеля из аппаратуры. По заводу стало можно ходить свободно, а «шустрая» дама-сбытовик за счет процентов получала больше самого директора. Это было неслыханным не только в отрасли, но и во всей советской экономике — на Сергея Новосельцева стали давить сверху. Чиновники называли вещи своими именами: Новосельцев пошел на страшное преступление перед социалистической системой сбыта, наладив продажи залежавшейся продукции «по-рыночному». Но он делал не то, что велели в главке, а то, что считал нужным: вел свою кадровую политику, мотивировал людей, инициировал разработку и производство новой техники, которую потребители покупали бы сами, без дополнительных усилий. Все это страшно раздражало чиновников. Но Сергей Новосельцев все равно все делал по-своему. С тех пор его жесткость в отстаивании собственных убеждений стала притчей во языцех.

По словам Сергея Александровича, главное, чего он добился на заводе — побудил разработчиков к инновациям и способствовал внедрению новых производств. Вышестоящее руководство часто и не подозревало об этом! Благодаря ведению дел «по-своему» с началом экономических реформ Качканарский радиозавод чувствовал себя лучше, чем большинство предприятий этого профиля.

Но переход к рынку потребовал еще более решительных мер. В 1991 г. Новосельцев единовременно сократил на своем предприятии 500 человек, потом — еще столько же. Тогдашний председатель облисполкома Эдуард Россель прилюдно распекал директора Качканарского радиозавода в лучших традициях советских партхозактивов. Новосельцев объяснил свои «антинародные» действия коротко и ясно: «Мне больше работников не надо».

На базе цехов директор стал создавать самостоятельные юридические лица — ТОО, с тем чтобы делегировать полномочия руководителям отдельных цехов и заставить людей задуматься об эффективности производства. В каждом цехе появилось по 2–3 работника, которых действительно волновало качество, и выпускаемые аппараты стали надежнее и функциональнее. Казалось бы, по меркам современного менеджмента образование самостоятельных бизнес-единиц и делегирование полномочий — совершенно обыденные действия. Но только не для начала 90-х.

Именно в то время в России произошло резкое «схлапывание» производства военной техники. Финансируемый госзаказ сократился в разы, от чего оборонка не оправилась и поныне. Понимая, что уповать на «манну небесную» из федерального оборонного бюджета бесполезно, Сергей Новосельцев приступил к конверсии Качканарского радиозавода. Сначала коллектив освоил производство стиральных машин. А в 1996 г . совместно с Богословским алюминиевым заводом и деловыми партнерами из Швейцарии было создано СП по выпуску бытовой электроники. Запустив сборку телевизоров из импортных комплектующих по зарубежным схемам, Качканарский завод стал одним из первых предприятий в России, пошедших по этому пути. Александровский радиозавод и предприятия в Москве и Петербурге открыли свои сборочные линии позже. Новосельцев не без гордости вспоминает, что производство в Качканаре не было в чистом виде «отверточным» — заводское КБ участвовало и в НИОКР. Инженеры предприятия быстро выяснили, что базовая зарубежная схема телеприемников не совсем подходит для наших просторов (из-за расстояний сигнал от ретранслятора иногда поступал к зрителю очень слабым, и на экранах импортных телевизоров часто возникали помехи), и повысили чувствительность собираемых телевизоров, введя в схему дополнительный каскад усиления. «Качканарские телевизоры хорошо показывают» — благодаря этой дифференцирующей идее у завода не было никаких проблем со сбытом, когда на рынке уже свободно продавались новейшие аппараты от Sony, Panasonic и Samsung.

Но государство не дало заводу прочно утвердиться на этом рынке: ввело 30%-ю импортную пошлину на готовые изделия и вдвое большую — на импортируемые комплектующие. Завод Новосельцева ввозил кинескопы из Кореи и после изменения правил игры оказался со своими телевизорами неконкурентоспособным.

— Очередная партия комплектующих была уже отгружена. Тогда у нас пропало около $1–2 млн, — вспоминает Сергей Новосельцев. — Я ходил и к Шохину, и к министрам. Они сказали: «Не дадим загубить отечественные кинескопы». А я настаивал: «Российские кинескопы все равно «крякнутся», а вы со своими пошлинами загубите еще и российское производство».

К сложностям с госрегулированием рынка добавились и разногласия с новым собственником завода. В 1997 г. контрольный пакет акций сконцентрировал Малик Гайсин. И Новосельцев решил, что пора уходить. Благодаря его политике развития самостоятельных юрлиц, завод справлялся со всеми потрясениями, сохраняя устойчивость за счет диверсификации. И у нового собственника к Новосельцеву как к менеджеру претензий не было. Но, по словам самого экс-директора Качканарского радиозавода, они «не сошлись характерами».

— Гайсин хороший игрок, у него быстрая реакция. Он обладает редким даром увидеть интересное предприятие. Но наметить план преобразования, перестроить структуру ему удается не всегда. Мы не договорились в вопросах реорганизации. Как я ушел, на заводе сохранилось механическое, электротехническое и пластмассовое производство. Знаю, сейчас там делают системы управления для экскаваторов. Остатки завода в виде отдельных юридических лиц существуют, но холдинга уже нет — все рассыпалось.